Раззадоренный его быстрыми успехами, я поднажал, и на следующей паре кругов мне удалось несколько хороших оборотов, а на еще одной попытке Марк, который снимал заезд на видеокамеру, сказал, что я вроде бы проделал полный круг исключительно по вертикальной секции. Со всех сторон раздались приветственные возгласы, но Колин, просматривая отснятый клип, засомневался.

– Что сам-то думаешь? – спросил он, передавая мне камеру, и я посмотрел запись через видоискатель.

– Все еще не очень хорошо, да? – тихо сказал я Колину.

– Я так и думал, что ты это скажешь, – ответил он.

Но что-то во мне перемкнуло, и мы с Колином заговорили о том, чтобы подняться вверх пониженным рулем. Он объяснил – когда впервые чувствуешь, что держишь мотоцикл на стене и его вес норовит утянуть тебя вниз, а он при этом остается на нужном месте, психологически все встает на свои места.

В следующие пару заездов по стене я старался не забывать о том, что нужно держать дроссель открытым и жать на руль. Проезды по стене стали удаваться мне гораздо лучше, я взбирался все выше и оставался на стене дольше, пока у меня не получился превосходный, на мой взгляд, двойной оборот.

Колин, который некоторое время наблюдал за мной сверху стены, снова спустился вниз, и мне удалась еще одна хорошая петля по вертикали. Я был страшно доволен, быстро собрал в кучку разбегавшиеся мысли и снова взял старт. На этот раз я сумел удержать мотоцикл наверху гораздо дольше, и уверенность моя взлетела до небес. Я расколол этот орешек! Это было непередаваемое ощущение, и меня охватил невероятный восторг.

И как раз вовремя – ибо у Колина, который решил сам еще раз проехаться, вдруг возникли трудности с управлением мотоциклом. И неудивительно, как мы выяснили, когда он спустился вниз, совершенно обескураженный: у мотоцикла спустило заднее колесо. С катанием на сегодня было покончено!

Мы все сложили, вытащили мотоциклы из «бочки» и погрузили их в грузовик. К этому моменту вокруг собралась большая толпа, все болтали и смеялись, а я многословно благодарил каждого. Я просто не мог найти слов, чтобы по-настоящему высказать Колину, как я ему благодарен, но, думаю, он это понял, поскольку мое лицо говорило куда выразительнее слов. Он и его замечательные друзья, можно сказать, пожертвовали большей частью своих выходных, чтобы помочь совершенно незнакомому человеку в осуществлении его цели. Хотя я уверен, что они и сами получили от этого удовольствие, я все равно был поражен их великодушием. Право, за все время моего путешествия это был один из самых выдающихся уик-эндов.

Уезжая, я был очень горд и доволен собой. Я много думал о том, чего только что достиг. Я серьезно недооценивал, насколько трудно будет научиться так кататься, и теперь был доволен, что даже после начальной неудачи, после того как я скатился по стене вниз без мотоцикла, я не сдался.

Я сумел преодолеть и страх, и разочарование, и головокружительную дезориентацию. Я продолжал гнуть свою линию, подталкивая себя, когда было бы так легко сдаться и объявить, что на этом всё и я сделал неплохую попытку. В конечном счете я преуспел в том, что так долго воображал себе, и ощущение от этого было абсолютно замечательным. Эта цель, смело можно сказать – мое личное достижение, которым я на данный момент более всего горжусь.

Всего несколько дней назад меня спросили в интервью на радио, почему я решил включить в свой список некоторые безумные и опасные цели. Уезжая прочь от «Стены смерти» Колина, я подумал про себя, что мог бы просто взять те чувства, которые обуревали меня после отъезда, запечатать их в бутылку и, вручив репортеру, сказать: «Вот потому-то я и делаю такие вещи!» Какой потрясающий уик-энд!

Спасибо Колину за то, что он великодушно вручил мне жилет безопасности, который должны надевать все мотоциклисты, катающиеся по его стене! Почему? «Ну надо же выглядеть на все сто, правда?» – вот самый близкий осмысленный ответ, который я мог бы дать на этот вопрос. Уезжая в конце воскресенья, я спросил, должен ли я его вернуть. «Оставь на память, – ответил Колин, – только пообещай надеть на премьеру, если о тебе когда-нибудь снимут фильм!» Я оставил его себе как сувенир – и непременно сдержу данное слово, если только представится шанс!

Гонки по «Стене смерти» были достижением, которым я безмерно горжусь. Это было на порядок труднее, чем мне представлялось, и настолько же страшнее. Было бы легко сдаться после первого дня заездов и назвать эту цель достигнутой, но я знал, что просто не могу этого сделать. Снова столкнуться с препятствием, взглянуть в лицо своему страху, выступить за пределы своей «зоны комфорта» и все-таки суметь сделать то, что пообещал себе сделать, – все это подарило мне самые приятные чувства самореализации, какие я когда-либо испытывал.

А еще я в конечном счете был очень доволен тем, что мне не удалось договориться и сделать это на одной из более профессиональных и устойчивых «стен смерти». Стена Колина была гораздо более серьезным опытом для парня вроде меня, который просто хотел выжать из жизни как можно больше кайфа. Колин и его замечательные друзья были не из тех, кто только говорят: «Вот было бы здорово выстроить “Стену смерти”!» – а потом так ничего и не делают. Они были того рода людьми, которые мечтают и воплощают мечту в реальность. Общество таких людей очень вдохновляет и приносит массу удовольствия!

Когда я размышляю об этом уик-энде, то понимаю, что катание по стене было, разумеется, важной частью приключения. Но люди, с которыми я там познакомился, их мировоззрение, их энтузиазм, с которым они помогали незнакомцу воплотить его стремление в жизнь, были гораздо более важными аспектами этого достижения.

Колинов жилет безопасности снова пригодился мне вскоре после того, как его замечательные защитные качества были практически доказаны на шаткой стене. Я договорился об участии в еще одном волнующем эксперименте, который всегда хотел провести на себе.

Я надеялся, что мне удастся проложить себе путь к этому приключению путем переговоров с одной из передвижных демонстрационных авиагрупп, но снова не получил ни одного ответа на свои запросы.

Однако я не сдался и в конечном счете нашел парня, который руководил небольшим летным полем неподалеку от Лондона. Как выяснилось, он был единственным авиатором, предлагавшим в числе прочего полет на крыле самолета, в который можно было отправиться просто за деньги.

Интересен юридический аспект его деятельности. То, что я заказывал, было не просто экскурсией, щекочущей нервы. Мне предстояло стать тренированным человеком, способным ходить по крылу и реально делающим это. Думаю, ему приходилось описывать свою деятельность в таких специфических терминах, чтобы не было проблем со страховкой.

«Тренировка» была минимальной и состояла в основном из того, что меня привязали ремнями к крохотному сиденью на верхнем крыле красивого биплана и спросили, есть ли у меня какие-нибудь вопросы.

Сб. 20.07.09 (Лондон, Англия)

ЦЕЛЬ № 48

«Хождение по крыльям»: полет на крыле самолета